Прoшлo ужe бoльшe 20 днeй с мoмeнтa, кoгдa всe укрaинскиe бaнки дoлжны были выпoлнить минимальное требование по капиталу (200 млн. грн.). Однако Нацбанк до сих пор не дал четкой информации о количестве недокапитализированных структур и составе черного списка (прикрыл только один банк — «Гефест»). Чего дожидается регулятор и чем может закончится финальная стадия очистки банковской системы в интервью UBR.ua рассказала исполнительный директор Независимой ассоциации банков Украины (НАБУ) Елена Коробкова.
Елена Анатольевна, контрольная дата 11 июля позади. Когда станет известно сколько недокапитализированных банков останется в рынке?
Скорее, ближе к сентябрю. Дело в том, что банки должны были выполнить требования до 11 июля, но сроки несколько сдвинулись. На стандартную процедуру по капитализации необходимо 1-1,5 года. Было принято решение сократить сроки за счет упрощения процедуры. Парламент должен был принять соответствующий закон в начале года, а принял только в мае.
Поэтому Нацбанк решил, что тем, кто планирует докапитализироваться он позволит пройти процедуру. Срок капитализации благодаря закону сократился до 3-4 месяцев. Вот и отсчитывайте с мая этот период на проведение собрания акционеров, подачу документов в НБУ, Нацкомиссию по ценным бумагам, прохождение согласования в Антимонопольном.
Получается середина сентября?
Думаю, что конец августа-середина сентября и будет лакмусовым периодом. Несмотря на то, что сроки многих процедур сокращены, процесс может затянуться из-за периода отпусков и недостаточного количества людей в нужных ведомствах, которые курируют вопросы.
Если в НКЦБФР этим вопросом занимается два человека, а один в отпуске, второй в командировке, то банки вынуждены ждать. Думаю, те кто решился на докапитализацию проведут ее к осени и не будут выведены с рынка.
Возможно, кто-то сам еще объявит НБУ об уходе. Все зависит от акционеров. Ни Нацбанк, ни рынок в целом не хотят сокращения числа банков в стране. Но есть стремление, чтобы большие и малые банки были «здоровыми» и имели реальную бизнес-модель, понятную и НБУ и акционерам.
К какому количеству банков сегодня остаются вопросы у регулятора?
В январе вопросы были к 37 структурам, сегодня — только к 9-ти. Они не выполняют требования по капиталу. Последние два месяца, после принятия закона об упрощенной капитализации, банки пользовались ею либо становились финансовыми компаниями.
НАБУ встречалась с представителями этих банков для прояснения ситуации?
Знаю, что из данных 9 банков трое точно капитализируются в ближайшие 2-3 недели. Остальные, если не подадут НБУ документы, будут признаны неплатежеспособными.
Почему именно неплатежеспособными? Разве они не могут сами объявить об уходе и рассчитаться по депозитам, чтобы не было нагрузки на ФГВФЛ?
Доля этой группы банков в системе — 0,5%. Даже если их признают неплатежеспособными, то больших негативных последствий не будет. Они почти не занимались привлечением депозитов, а больше казначейскими операциями, эмиссией карт, кредитованием. Если они будут уходить сами, то основное требование к ним — рассчитаться по всем обязательствам.
Желание акционеров малых банков увеличивать капитал зависело от того, согласится ли НБУ не требовать наращивания капитала свыше 200 млн. грн. к лету 2018 года. На какой стадии сейчас эти переговоры?
Нацбанк подтверждал, что готов оставить «малышам» 200 млн. грн. Договорились, что вернемся к этому вопросу в сентябре. Важно понимать, какое количество малых банков выполнят требование по капиталу в 200 млн. грн. Дали срок до конца августа.
Сейчас идут проверки, изучаются их бизнес-модели, на которых они планируют зарабатывать. Когда будет ясно, сколько остается на рынке малых банков, чьи собственники не стремятся наращивать капитал выше 200 млн. грн., а также собственники скольких банков, которые ранее тестировались НБУ и уже выполняют индивидуальные планы докапитализации, передумали вносить деньги, тогда получим отправную точку для принятия решения.
Имеете ввиду виды ограничений, которые будут для них введены?
Этот вопрос обсуждается. Если банки остановятся на планке 200 млн. грн., то к ним применят ограничения по виду деятельности. Им придется выбрать специализацию, и придерживаться ее.
Сколько таких банков будет, пока не скажу. Из нынешних 9-ти, например, два могут быть признаны неплатежеспособными, пять капитализируются, трое станут финансовыми компаниями.
Этот фактор будет учитываться при решении об ограничениях?
Международный опыт показывает, что банки всякие нужны, особенно для возрождающегося кредитования малого и среднего бизнеса и потребительского сегмента. Главное, чтобы ТОПы банков-малышей смогли прописать реальные модели будущих заработков. Потому что были ситуации, когда руководители рисовали какие-то абстрактные модели, которые не будут работать.
И менеджмент, и собственники банков должны осознавать, что работать придется в условия ужесточающихся требований по финмониторингу, резервированию, защите от кибератак. Либо банками должны руководить профи, либо акционер должен иметь другой бизнес, генерящий доход, который позволит развивать структуру на перспективу. Владелец должен понимать, что в банку предстоит вкладывать много, а быстрой отдачи не будет.
Почему не останавливается рост проблемного портфеля банков?
Он не может остановиться. Посмотрите на количество законопроектов, которые необходимы для этого и зависли в ВР. Их не принимают. Как показал наш анализ, 60% депутатов являются заемщиками и у половины из них NPL — то есть просроченная кредитная задолженность.
Понятно, что им невыгодно принимать законы и что-то менять. Минфин вынашивает идею создания компании, которая будет заниматься выкупом проблемки, группа иностранных консультантов занимается урегулирования NPL, есть идеи у других участников рынка. Но на выходе нет ничего, что может урегулировать ситуацию.
О каких проектах речь?
В первую очередь, о защите прав кредиторов. Но также в Раде зависли законопроекты, которые должны урегулировать ряд моментов потребительского кредитования, финансового мониторинга, валютных кредитов физических лиц, запуска нормальной процедуры третейских судов. Там целый пул.
Еще одна причина роста проблемка — медленный запуск работы по закону о финансовой реструктуризации. Мы полагали, что 30% проблемных займов предприятий пройдет через эту процедуру и после реструктуризации в систему вернется 50 млрд. грн. Но пока подано только 4 заявки, 2 из которых уже отработаны. Надеемся, что в ближайшее время госбанки активнее подключатся к этому процессу.
А почему в госбанках такая огромная доля проблемки: 73% против 54% в неплатежеспособных?
Также из-за «дыр» в законодательстве. Госбанкам сложнее списать проблемный кредит, провести финреструктуризацию, сделать любую операцию. Даже решение по смене ставок сложнее провести, потому что это может быть связано с прямым убытками государства.
Если убыток будет, то действия менеджмента, которые к этому привели, могут быть расценены, как противоправные.
И ТОПы боятся брать на себя ответственность. Решение должны приниматься Комиссия и набсовет — это представители государственные структур. Никто не хочет иметь вопросы и проблемы с Прокуратурой. Коммерческим банкам в этом плане намного легче и у них большая доля проблемных займов реструктуризируется. А у госов — нет. Для них это основная проблема.
В Украину будут приходить новые западные банки после очистки рынка?
Мы отчасти занимаемся тем, что сводим инвесторов, как потенциальных покупателей, с банками. Было 6-7 претендентов из Великобритании, Турции, Грузии, Ирана, и Украины. Интерес проявляли как к большим, так и малым банкам. Банков с российским капиталом в этом списке не было.
Но изучив законодательство и оценив предстоящие вложения, они не все готовы к реальным действиям. Пока в Украине не пройдет судебная реформа, не будут защищены права кредиторов, ни один серьезный инвестор не решится на сделку.
Источник: UBR.ua